Девять принцев в Янтаре - Страница 21

— Он на месте, — заметил я.

— Я почти забыл, — сказал он.

И когда я переключал передачу, то заметил, что брюки мои приобрели какой-то блеск, которым раньше не обладали. Они сузились к лодыжкам, и я заметил, что манжеты исчезли. Тогда я осмотрел рубашку.

Она больше походила на куртку, и была черной и украшенной серебром. И ремень мой стал значительно шире.

При ближайшем рассмотрении я увидел, что с наружной стороны моих брюк тоже шли строчки серебряной отделки.

— Кажется, я эффектно одет, — сказал я, чтобы посмотреть, как он отреагирует.

Он ухмыльнулся, и я увидел, что он где-то разжился коричневыми брюками в красную полоску и оранжево-коричневой рубашкой. Коричневая шляпа с желтой каймой лежала на сидении рядом.

— Я прикидывал, когда же ты заметишь, — сказал он. — Как чувствуешь себя?

— Вполне, — сказал я, — и, кстати, у нас почти не осталось бензина.

— Уже поздно что-либо делать, — сказал он. — Мы в реальном мире, и работа с Тенями потребует огромного усилия. К тому же это не останется незамеченным. Боюсь, нам придется бросить машину, когда кончится бензин.

Он кончился примерно через две с половиной мили. Я съехал на обочину и остановился. Солнце посылало нам прощальный западный поклон, и тени заметно вытянулись.

Я полез на заднее сидение, где мои ботинки обернулись черными сапогами, и что-то зазвенело, когда моя рука нащупала их.

Я держал в руках довольно тяжелый серебряный меч в ножнах. Ножны были в размер застежек на моем поясе. Там же, на заднем сидении, лежал черный плащ с застежкой в виде серебряной розы.

— Ты думал, они потеряны навсегда? — спросил Рэндом.

— Да, черт побери, — ответил я.

Мы выбрались из машины и пошли пешком. Вечер был прохладен и напоен терпкими ароматами. На востоке начали появляться звезды, а солнце погрузилось в свою колыбель.

Мы тащились по дороге, и Рэндом вдруг заметил:

— Не могу сказать, чтобы это мне нравилось.

— Что ты имеешь в виду?

— Пока что нам все слишком легко удается, — разъяснил он. — Мне это не нравится. Мы прошли через Лес Ардена с совсем небольшой задержкой. Джулиэн, правда, пытался позаботиться о нас, но я не знаю… Мы прошли так далеко, так быстро. Я почти подозреваю, что нам позволили это сделать.

— У меня тоже возникла эта мысль, — соврал я. — Как ты думаешь, что это может предвещать?

— Боюсь, — сказал он, — что мы бежим прямо в капкан.

Несколько минут мы шагали в полном молчании. Затем:

— Засада? — спросил я. — Этот лес кажется до странности спокойным.

— Не знаю.

Мы прошли мили две, а затем солнце совсем село. Ночь была черной и усыпанной алмазными звездами.

— Немного неподходящий для нас с тобой способ передвижения, — сказал Рэндом.

— Верно.

— И все же я боюсь творить лошадей.

— Я тоже.

— Вот сейчас, как ты сам оцениваешь обстановку? — спросил Рэндом.

— Дерьмо и дрянь, — сказал я. — У меня такое чувство, что скоро они дадут знать о себе.

— Как думаешь, может, нам уйти с дороги?

— Я думал об этом, — вновь соврал я, — и, вероятно, нам не повредит прогулка в сторонке.

Так мы и сделали.

Мы шли среди деревьев, двигались мимо темных, причудливой формы, скал и кустов. А над нами медленно поднималась луна, большая, серебряная, разгоняющая ночь.

— Меня не покидает чувство, что нам не удастся пройти, — сказал мне Рэндом.

— А можно ли положиться на это чувство? — спросил я.

— Еще как.

— Почему?

— Слишком далеко и слишком быстро, — отозвался он. — Мне это не нравится. Сейчас мы в реальном мире, слишком поздно поворачивать назад. Мы не можем играть с Тенями, мы можем положиться только на наши клинки (на его боку висел короткий клинок с орнаментом). Я чувствую, что мы оказались здесь по желанию Эрика. Делать нечего, но раз уж мы здесь, то я предпочел бы драться за каждый дюйм пути.

Мы прошли еще милю и остановились покурить, придерживая сигареты так, чтобы ладонь прикрывала огонек.

— Славная ночь, — сказал я Рэндому и холодному ветерку.

— Полагаю… Что это?

Позади нас легко зашуршал кустарник.

— Может быть, зверь?

Клинок моментально очутился в его руке.

Мы подождали несколько минут, но ничего не услышали.

Он вложил клинок в ножны, и мы пошли дальше.

Позади нас звуков больше не было, но, немного погодя я услышал слабое шуршание впереди.

Он кивнул головой в ответ на мой взгляд, и мы стали двигаться более осторожно.

Впереди нас довольно далеко показался слабый свет, словно отблеск костра.

Звуков больше не раздавалось, и пожатием плеч он молчаливо уступил моему жесту.

— Направо, в лес.

Больше получаса прошло прежде, чем мы добрались до стоянки. Вокруг костра расселось четыре человека, и еще двое спали в стороне. У девушки, привязанной к дереву, лица было не видно, но когда я взглянул на ее фигуру, я почувствовал, как сильно забилось сердце.

— Может ли это… — прошептал я.

— Да, — ответил он, — по-моему, может.

Затем она повернула голову, и я узнал ее.

— Дейрдре!

— Хотел бы я знать, что натворила эта сука, — сказал Рэндом. — Судя по костюмам этих ребят, ее ведут в Янтарь.

Я увидел, что стражи были одеты в черное, красное и серебряное — насколько я помнил по Козырю и еще откуда-то, это были цвета Эрика.

— Раз Эрик ее хочет, значит, он ее не получит, — сказал я.

— Лично я Дейрдре никогда не любил, — сказал Рэндом, — но я знаю, что любишь ты, следовательно… — и он вынул клинок из ножен.