Девять принцев в Янтаре - Страница 22

Я сделал то же самое.

— Приготовься, — сказал я ему, поднимаясь.

И мы кинулись на них.

Вся битва заняла у нас минуты две, не больше.

Она глядела на нас, и свет от костра превратил ее черты в кривляющуюся маску. Она плакала и смеялась, повторяла наши имена громким и испуганным голосом, и я перерезал ее путы и помог встать на ноги.

— Приветствую, сестра. Не хочешь ли присоединиться к нам на Пути в Янтарь?

— Нет, — сказала она. — Спасибо, что спасли мне жизнь, но я предпочитаю сохранить ее. Можно подумать, я не знаю, для чего вы идете в Янтарь.

— Разыгрывается трон, — ответил Рэндом, что было для меня новостью, — и мы — заинтересованные стороны.

— Если вы столь умны, то останьтесь в стороне и проживите подольше, — сказала она. О боги! До чего она была милая, хотя и выглядела немного устало и грязно.

Я обнял ее, потому что мне так этого хотелось, и прижал к себе. Рэндом нашел мех с вином, и мы выпили.

— Эрик — единственный принц в Янтаре, — сказала она, — и войска ему преданы.

— Я не боюсь Эрика, — ответил я и понял, что не уверен в этом.

— Он никогда не позволит тебе войти в Янтарь, — сказала она. — Я сама была пленницей, пока пару дней назад мне не удалось воспользоваться одним из потайных ходов. Я думала, что мне удастся уйти в Тени, пока все это не кончится, но рядом с истинным миром это сделать не так-то просто. И его вояки нашли меня сегодня утром. Они вели меня обратно. Я думаю, он мог бы убить меня, но я не уверена. Как бы то ни было, я играла в этом городе роль марионетки. Думаю, Эрик свихнется от злости, но опять-таки я не уверена…

— А что Блейс? — поинтересовался Рэндом.

— Он насылает из Теней всяких чудовищ, и Эрика это сильно расстраивает. Но Блейс ни разу не атаковал всеми силами, поэтому Эрик беспокоится, ведь кому быть хозяином Короны и Скипетра — до сих пор еще не ясно, хотя Скипетр Эрик все время держит в правой руке.

— Понятно. А о нас он говорил когда-нибудь?

— О тебе нет, Рэндом. О Кэвине — да. Он боится возвращения Кэвина. Следующие пять миль пути довольно спокойны, но потом, потом каждый шаг пути грозит внезапной опасностью. Каждый камень — ловушка, каждое дерево — засада. Из-за Блейса и из-за Кэвина. Он и хотел, чтобы вы дошли до этих мест, ведь, с одной стороны здесь не уйти в Тени, а с другой — не так легко скрыться от его власти. И ни один из вас не сможет проникнуть в Янтарь и при этом избежать ловушки.

— Но ты-то сбежала…

— Это — другое дело. Я старалась выйти, а не войти. Возможно, он не охранял меня так, как берег бы любого из вас: благодаря моему полу и слишком мелким амбициям. Но все же, как вы видите, успеха я не достигла.

— Теперь достигнешь, сестра, — сказал я, — и успех будет с тобой, пока мой клинок может подняться в защиту твоего имени.

И она поцеловала меня в лоб, сжала мне руку. Я всегда млел, когда она это делала.

— Я уверен, что нас преследуют, — сказал Рэндом, и по его жесту мы скрылись в темноту.

Мы лежали за кустом, пристально глядя назад, на путь, который только что преодолели.

После возбужденного перешептывания оказалось, что решение следовало принимать мне. На самом деле вопрос был очень прост: что дальше?

Этот вопрос был слишком важен, и я не мог больше притворяться. Я знал, что мне следует не доверять им, даже милой Дейрдре, но если уж быть честным, то лучше — Рэндом, раз он уже по горло увяз в наших делах, а Дейрдре была моей любимицей.

— Возлюбленные родственники, — сказал я им. — Я должен сделать одно признание…

Рука Рэндома уже судорожно сжала рукоять клинка. Значит, вот как мы можем доверять друг другу. Я почти слышал тиканье у него в голове: "Кэвин привел меня сюда, чтобы предать", — твердил он себе.

— Если ты привел меня сюда, чтобы предать, — сказал он, — то тебе не удастся взять меня живым.

— Ты что, шутишь? — сказал я. — Мне нужна твоя помощь, а не твоя голова. Я хотел сказать вот что: я ни черта не понимаю, что здесь происходит. Я, конечно, кое о чем догадываюсь, но действительно не знаю, где мы, черт возьми, находимся, что такое Янтарь, что делает Эрик, кто Эрик такой, и почему мы сидим на корточках в кустах, прячась от его солдат, и кто я такой на самом деле.

Последовало ужасно долгое молчание, затем Рэндом прошептал:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Да, — поддакнула Дейрдре.

— Я хочу сказать, — сказал я, — что я одурачил тебя, Рэндом. Разве тебе не показалось странным, что в течение всего нашего путешествия я не делал ничего, только вел машину?

— Но ведь ты же командующий, — сказал он мне. — И я считал, что ты строишь планы. Зато во время нашего пути ты вел себя достаточно прозорливо. Я знаю, что ты — Кэвин.

— Это я узнал лишь несколько дней назад, — сказал я. — Я знаю, я тот, кого вы зовете Кэвином, но я попал в катастрофу. У меня несколько дырок в черепе — я могу показать шрамы, когда будет светлее — и я страдаю от амнезии. Я не просек этих разговоров о Тенях. Я даже почти ничего не помню о Янтаре. Я помню только своих родственников и то, что не могу им доверять. Вот и вся моя история. Что тут можно сделать?

— Боги! — сказал Рэндом. — Да, теперь я вижу! Понимаю все эти мелочи, которые ставили меня в тупик во время пути… Как тебе удалось так лихо надуть Флори?

— Удача, — сказал я, — да еще, видимо, сработало подсознание. Да нет. Не это! Она просто глупа… Но теперь я очень нуждаюсь в вас.

— Как ты думаешь, мы сможем уйти в Тени? — спросила Дейрдре, и обращалась она не ко мне.

— Да, — сказал Рэндом. — Но я против. Мне хочется видеть Кэвина в Янтаре, и мне хочется видеть голову Эрика на копье. Я готов использовать пару шансов, чтобы полюбоваться этими вещами, так что я не вернусь в Тени. Если хочешь, иди. Все вы считаете, что я слабак и обманщик. Ну, теперь вы узнаете. Я намерен увидеть все, о чем мечтаю.